Навязали чужой выбор

В нашем городке Бирске, где я рос, мне был известен единственный украинец — секретарь РКВКП(б) Иващенко (позже его оклеветали и расстреляли).

С этой национальностью ближе я познакомился накануне войны, в армии, где моими командирами — от командира взвода до наркома обороны СССР (Тимошенко) — были украинцы. Это были бравые офицеры, отличные службисты. Благодаря им я совершенствовал свой украинский язык, которым весьма интересовался еще до войны, что помогло овладеть частично и польским. Раза два меня даже спросили, не являюсь ли я поляком.

В Великую Отечественную войну мне пришлось в составе I-го Украинского фронта пройти с востока, от Сумской области до Польши. Увы, на фронте мы столкнулись с бандеровцами, галичанами — ярыми нашими врагами.

Бандеровцы на Западной Украине в одном селении дубинкой убили нашего полкового военфельдшера (он оказывал помощь и мирному населению, особенно на Курской дуге, где летом 1943 г. распространился сыпной тиф, который и нас «задел»). В нашем тылу они сожгли двух трактористов «Нати». Машину подорвали. А 29 февраля 1944 года в засаде бандеровских боевиков — фашистских националистов погиб командующий I Украинского фронта генерал Ватутин. По их вине и вспыхнула война против бандеровцев…

Украинская повстанческая армия была войском палачей. Они зверствовали, преследуя партизан и терроризируя население, это они совершили злодеяния на Хатыни в Белоруссии, превзойдя по жестокости фашистских захватчиков. Это они зачищали Украину от польского населения, вырезав сотни тысяч человек мирного населения — «Волынскую трагедию» нам тоже не забыть! У меня сложилось хорошее знакомство с семьей поляка Супрович на Мирогощанской улице в г. Дубно (около г. Ровно) — почему-то уверен, что и они не избежали расправы палачей…

Моя военная служба завершилась в 1946 году в Киеве. 30 января 1946 года на площади имени Калинина (потом ул. Незалежности — Независимости) по приговору трибунала публично повесили шестерых фашистов, от ефрейтора до генерала, за злодеяния по отношению к городу и горожанам. Народ одобрил сей акт аплодисментами. Многие стояли на больших каменных валунах разрушенных зданий. Мы, офицеры — курсанты повышения квалификации, стояли в оцепенении, охраняя порядок. Кинооператоры засняли тогда все происходящее, документальный фильм, уверен, хранится и по сей день. Но урок — не впрок для нынешних национал-фашистов, разрушающих целое государство.

Нет плохого народа, есть плохие люди. Но если последних окажется много, то патриотизм уступает место национализму и далее — расизму и фашизму… Что мы и наблюдаем ныне на дивной земле Украины. Надо же так одуреть от призывов иностранных недоброжелателей и подняться против своих же, плясать под чужую дудку! И это — в мирное, спокойное время. Я не русский, но россиянин. И в нашей стране бывали лихолетья. Но добрую родню мы ценили всегда.

У меня были друзья-украинцы — и по войне, и в мирное время. В городе Сумы живет друг детства, участник Великой Отечественной, инвалид войны, полковник в отставке — супруга его перетянула из Башкирии. Были (и есть?) другие славные воины — друзья по оружию. В Алуште живет племянница. В Шахтерском районе Донецкой области в братской могиле № 19 (всего их там — 23) навечно остался дядя Билал Бабичев, 45-летний сержант-минометчик, младший брат отца. Его могилу из всех родственников сумел посетить только я через 45 лет после войны. Память о них нам нужно беречь сообща.