Нет маленькой помощи, есть безразличие

5 декабря в России и других странах отметили Международный день добровольцев — праздник, который в наши дни приобрел особое значение. «РБ» удалось пообщаться с Аллой Лужанской — руководителем волонтерского центра «Мы за СВОих», который находится в селе Воинка Красноперекопского района, недалеко от нулевого километра линии соприкосновения. Место выбрано не случайно: центр расположен практически вдоль трассы Херсонского направления, чтобы нашим бойцам было удобнее туда заезжать.

— Интересно, как же вы, коренная уфимка, оказались в Крыму?

— Мой сын поступил в Севастопольский государственный университет, и осенью 2021 года мы с ним туда переехали. А когда началась военная спецоперация, я стала невольным свидетелем того, что там происходило с самого начала. Поэтому решила помогать нашим бойцам и привлекла к этой деятельности свою уфимскую подругу Ольгу Вязовую, которая сейчас руководит аналогичной волонтерской группой «Мы за СВОих. Уфа».

Поначалу мы с ней делали сухие души, на тот момент мало кто знал, что это такое. Нашли способ их изготовления в интернете и принялись за дело. Первое время Оля их делала вместе с мужем дома, постепенно к ним стали присоединяться родственники, друзья, знакомые. А я тем временем организовала центр в трехстах километрах от Севастополя.

В результате у нас и в Уфе, и в Крыму сложилась крепкая, надежная команда.

Название нашего волонтерского движения «Мы за СВОих» означает, что мы за всех, кто защищает родину под флагом Российской Федерации. Для нас не существует разделения на свой-чужой по территориальному или национальному признаку.

— Есть какая-то общая черта, характерная именно для добровольных помощников? Можно сказать, что вы друг друга видите издалека?

— Нет, иногда помощь приходит от людей, на которых никто и не рассчитывал. Думаю, еще не все осознали, что получили ген патриотизма от предков. Иногда человеку нужен для этого какой-то толчок.

Одно можно сказать точно: подавляющее большинство россиян — патриоты, потому что мы потомки своих прадедов, и от этого никуда не денешься.

— Волонтерство подразумевает погружение в чужие проблемы. Зачем вам это?

— Я не волонтер, просто люблю свою Родину и хочу помогать нашим бойцам. Как только военная спецоперация закончится нашей победой, займусь другой деятельностью, я по профессии экономист.

Что касается проблем, то кто их считает чужими, тот глубоко ошибается. Тыл и фронт должны жить в унисон, если мы хотим приблизить победу. К сожалению, иногда приходится сталкиваться с недопониманием со стороны лиц, от которых зависит принятие решений. Некоторые никак не могут уяснить, что нашей стране снова приходится противостоять агрессивной политике Запада. Как во время Великой Отечественной войны. И если проводить аналогию до конца, то у нас сейчас приблизительно 1942 год, Сталинград. И сколько придется ждать переломного момента — никто не знает.

— Бывают случаи, когда просто опускаются руки, хочется все бросить и уехать?

— Каждый день. Потом идешь в душ, там хорошенько проревешься и работаешь дальше. Ведь нашим ребятам гораздо тяжелее. Вы думаете, они не хотят вернуться к нормальной мирной жизни? Они этого хотят больше, чем мы все вместе взятые. Но тоже берут себя в руки и продолжают свое тяжелейшее дело.

— У вас есть предложения, чтобы облегчить или упорядочить работу волонтеров?

— Почему-то мы никак не можем решить вопрос с транспортом, чтобы доставлять гумпомощь бойцам, которые по периметру охраняют Крымский полуостров. Если самим складываться, потребуется 700 тысяч рублей на две фуры, для нас неподъемная сумма. А башкирские предприниматели подготовили для нас одеяла, емкости для дизтоплива и питьевой воды, а самое главное — стройматериалы. В Крыму не растет лес, и нам как воздух нужны доски и бревна, чтобы наши военные нормально укрепили окопы. Из-за близости к морю здесь чуть копнешь, и сразу поднимается вода. В итоге солдаты несут дозор, стоя по колено в этой жиже.

Но нам говорят: в Крыму нет войны, и потому никаких фур вам не положено. Нет войны, и слава Богу, только ведь мы находимся на территории, граничащей с фронтом. И противник пытается прорвать наши рубежи круглосуточно: на одного бойца прилетает по пять-семь украинских дронов. Крымское небо и море кишат вражескими беспилотниками.

Вообще, Херсонское направление, простите за моветон, самое голопупое. За три года я ни разу не слышала, чтобы тележурналисты рассказали о гумпомощи, направленной в ту сторону. Вся помощь идет туда, куда ее легче доставить, — в Донецк, Луганск, часть Запорожья. На полуостров глаза закрывают. Потому очень хочется достучаться до кабинетов, где принимают решения: смотрите на проблему шире!

Кстати, среди наших воинов много сирот, выпускников детдомов, которые заключили контракты с минобороны. Это прославленная 126-я бригада, самому старшему там 24 года. Их отправили сюда окопаться, а чем — не дали, хоть руками песок рой. Хочется помочь всем и сразу, однако приходится включать логику и здравый смысл и делить помощь по степени необходимости.

Они для меня как родные. Помню улыбку каждого. Недавно к нам зашла группа мальчишек, всем лет по двадцать с небольшим. Родом из Бурятии, Иркутской и Новосибирской областей. Им бы с девчонками гулять по парку. А они с ног до головы в грязи, сами голодные, вернулись после выполнения задания. В такие минуты особенно остро хочется, чтобы мы скорее победили и наступил мир.

— В чем заключается основная функция вашего центра?

— Помогаем всем российским солдатам. Заказываем, собираем и принимаем гумпомощь, отправляем ее по адресам, встречаем бойцов, которые либо с фронта, либо на фронт возвращаются. В день кормим человек по 250-300. У нас организована домашняя столовая, где девочки готовят еду баками по 40-60 литров ежедневно: суп, второе, салаты, соленья, выпечка. И с собой еду даем.

У нас есть две шикарные бани, которые нам прислали из Башкирии. Одна в виде бочки, а вторая большая, из липового сруба из Караидельского района, веники башкирские, сургутские, сочинские из эвкалипта. Мальчишки у нас и поедят, и отмоются от окопной грязи, и вещи постирают.

Кроме того, через нас бойцам передают личные посылки. Недавно с нами связались волонтеры из Тюмени и попросили доставить для земляков два генератора. Ребята потом их забрали. Они же не могут в любой момент к нам приехать, сущест­вует военная дисциплина, боевое распоряжение, нужно предварительно согласовать транспорт, найти дизельное топливо, с которым тут туго. Много нюансов приходится утрясать, пока гумпомощь находится у нас в целости и сохранности. И ехать за ней близко.

Еще мы курируем девять крупных полевых госпиталей. Они обращаются с разными просьбами. Мы для них покупали эвакуационный автомобиль, различное оборудование, сейчас собираем средства на сухожар (аппарат для стерилизации инструментов), потому что операционные отправляют ближе к фронту. Как-то после вражеского прилета сгорел склад с медикаментами. Мы срочно собрали самые элементарные препараты, хотя бы на первое время.

Часто приходится слышать, мол, почему не объявляется военное положение? Тогда придется прекращать СВО и начинать войну, а это развяжет руки западным странам, и на нас уже совершенно официально посыпятся дальнобойные ракеты. Соответственно, придется экономику страны ставить на военные рельсы.

Такая вот палка о двух концах. И пока наш президент как здравомыслящий руководитель страны (впечатление, что он такой единственный в мире) держит СВО, остальным нужно просто выполнять свой гражданский долг перед Родиной, предками и мальчишками, которые сейчас защищают нас с вами.

— Что нужно предпринять, чтобы продержаться до победного конца, не допустив выгорания?

— Любить: людей, семью, страну. Мой прадед прошел Курскую дугу, Сталинград, был ранен. После войны рассказывал детям и внукам, как они голодали, тяжело сражались, однако не сломались и выстояли. Вот что я скажу, когда приду к нему на могилу? Дед, у нас все нормально? Курская область далеко от Башкирии, зачем помогать, на наш век хватит? Ведь есть люди, которые именно так и размышляют. Им наплевать на мир во всем мире, для них важен личный комфорт. Не хочется таким отдавать страну на потребу.

Недавно знакомая приехала из Штатов навестить родственников в Уфе. Ей организовали экскурсию по городу, зашли в караоке, а там посетители как врубили «Матушку-землю», да как спели ее всем миром от души и до слез! Гостья была в шоке: «У вас, оказывается, реально люди такие патриотичные?» И рассказала, что сейчас творится в Америке.

Там квадроберы всех достали. В школьных туалетах устанавливают лотки для «кошечек» и «собачек». От одноклассников требуется с ними играть и выполнять все прихоти. Если квадроберу покажется, что его обидели, окружающим несдобровать.

У нее на работе сотрудница объявила, что после отпуска вернется Тореадором — решила сменить пол. Поэтому руководство вызвало специального психолога… для членов коллектива, чтобы научить правильно общаться с Тореадором и не ранить его тонкую психику.

Вот я не хочу жить в таком обществе. И готова плечом к плечу с нашими воинами защищать российские традиции, семью, детей, нашу многонациональную дружбу. Сохраним наши скрепы — значит, выстоим.

— В начале беседы вы сказали, что когда завершится СВО, вы планируете заняться чем-то другим. Чем именно?

— У меня фирма по организации праздников. Мне нравится, когда взрослые и дети радуются, смеются, танцуют. Я не оставила свой бизнес и продолжила его в Севастополе. Ведь надо на что-то жить, оплачивать съемную квартиру, сына на ноги ставить. Мне нельзя не работать.

— Даже не могу представить, как вы все успеваете. И радует, что у крымчан есть настроение проводить праздники, невзирая на ситуацию.

— Вы спрашивали, как избежать выгорания. Мне помогает кардинальная смена деятельности. Нельзя зацикливаться на негативе и думать только о плохом. Тогда точно обеспечена «палата № 6». Нужно обязательно перестраиваться, давать психике отдохнуть, находить поводы для радости.

— А вот откуда названия блюд в меню вашей столовой: суп «Жричедали», салат «Вы чьих будете?»…

— Да, это я придумываю, чтобы расшевелить публику, создать для ребят позитивное настроение. Вы не представляете, насколько наши солдаты благодарны за внимание и заботу. Они и сами стараются порадовать волонтеров, приносят торты, конфеты. Если не могут лично отблагодарить, отправляют денежку, чтобы мы сами что-то купили, а на 8 Марта они нас просто завалили цветами. Говорят, мы у вас побыли полчаса, а ощущение, будто домой съездили.

Для меня каждый боец — чей-то сын, который делает этот мир чище. Поэтому с самого начала СВО не устаю повторять: маленькой помощи не бывает, есть безразличие. И не все упирается в деньги. Например, в Уфе наши волонтеры готовят сухие обеды, им очень нужны свободные руки, чтобы чистить, нарезать и отваривать овощи. Кто-то оказывает молитвенную помощь, что тоже крайне важно, кто-то работает с детьми, и каждый доброволец привлекает своих друзей и знакомых. Закон пяти рукопожатий никто не отменял.

— Вы останетесь в Крыму, когда СВО закончится, или вернетесь в Уфу?

— Думаю, останусь, тяжело переношу морозы. Обожаю башкирское лето, а в остальные сезоны мне больше подходит крымский климат. Хотя всегда следует помнить, что человек предполагает, а Бог располагает. Пусть все будет, как должно быть. Ведь я раньше никогда не думала, что перееду жить в Крым. Поэтому давайте вначале победим, а там посмотрим.

— Давайте!

Фото предоставлены волонтерским центром «Мы за СВОих».